Александр Прозоров - Трезубец Нептуна [= Копье Нептуна]

— Но, извините, — неуверенно попыталась возразить женщина, — это не совсем моя специфика… У меня кабинет чисто косметический… Подготовка к званому, вечеру, к обеду…

— Вот-вот, — кивнул толстяк. — Подготовьте меня к вечеру. И немедленно! Я больше так не могу!

Дама кинула на Рассольникова настолько понимающий взгляд, что тому стало не по себе.

— Да ладно, сэр Теплер. — Попытался он остановить порыв своего напарника. — Может, перетерпите? А там само заживет.

— Нет, — уперся Вайт. — Я хочу сейчас же получить чистую, нормальную задницу! Даже если мне придется переплатить в два или в два с половиной раза! Вы тут для чего сидите? Чтобы работать? Вот и работайте! Я готов за вашу работу платить!

Поскольку археологу за созерцание чужого седалища платить никто не собирался, он предпочел покинуть кабинет и вернуться в номер.

Миллионер поднялся к нему примерно через час. Прошелся из угла в угол странной, вихляющей походкой. Пожаловался:

— Недаром этот агрегат «Бризом» прозвали. У меня постоянное ощущение, что под копчик задувает сквозняком.

— Ну и как ваша попа, сэр?

— Бела, как цветок сакуры, — гордо откликнулся толстяк и с размаху уселся в кресло…

— А-а-а!!! — Вайт вскочил как ошпаренный и закрутился, вывернув шею и пытаясь заглянуть себе за спину. — Что сделала эта ведьма?! Что вы ржете, Платон?

— Вам нужно было соглашаться на вибрацию, — запоздало сообразил Рассольников, пытаясь сдержать смех. — Процедура неторопливая, спокойная.

— Причем тут это?

— Срочная косметика, сэр Теплер, всякие выжигания и рассеивания рассчитаны на то, чтобы быстро вернуть человеку красивый, респектабельный вид, избавить от неожиданного фингала или мешков под глазами. А лицо, оно того… На него обычно только смотрят, на нем не сидят…

Археолог уткнулся носом в подушку.

— Вы не могли сказать этого раньше, сэр Платон?

— Извините, не сообразил. Никогда не прибегал к помощи косметики. Да вы ложитесь на живот, сэр Теплер. Посмотрите на меня, я ведь себе тоже всю задницу отбил. Я сейчас ужин в номер закажу, новости посмотрим. Надо же узнать, что в мире творилось, пока мы с вами в лесах партизанили.

— У меня такое ощущение, что я сел на раскаленную сковороду.

— Это пройдет, сэр. Обязательно пройдет. Давайте лучше разопьем бутылочку текилы. У вас завтра будет тяжелый день.

— Почему только у меня?

— Потому, что по условиям договора именно вы должны найти и арендовать катер для перелета к месту аварии кондидского корабля. А мое дело — только сесть за штурвал.

При слове «сесть» Вайт поморщился, но возражать не стал. Договор есть договор.

— Есть, купил! — вошел Вайт в номер к Атлантиде и рухнул ничком на постель. Статический преобразователь взвизгнул, но выдержал. Отель «Астероид» придерживался принципов консерватизма, в нем стояли простенькие, но добротные магнитные кровати, обеспечивающие любую желаемую мягкость за счет увеличения или уменьшения статического заряда на тонком пластике, парящем над мелкой алюминиевой сеткой. Каждый раз, когда толстяк вот так, с размаху атаковал постель, Рассольников думал, что он пробьет и ткань, и сетку, и пол до первого этажа, но каждый раз все обходилось.

— Я так прикинул, что дешевле получится. Сейчас куплю, потом примерно за те же деньги продам. Цена катера за пару недель практически не упадет, а комиссионные маклеру в несколько раз ниже арендной платы. — Вайт дотянулся до подушки и подгреб ее себе под грудь. За прошедшие дни боль в его седалище прошла, но привычка общаться, лежа на животе, осталась. — Все, как вы говорили, сэр. Летная лицензия есть, отмечена до конца абсолютного года. Трюмный дефорсированный катер, класс «эл латинское».

— Отлично, сэр, — Платон переписал план-карту Тетара себе в браслет и отключил гостиничный компьютер. Он решил все-таки оставить сомнительные гипотезы вокруг Тибета на потом и провести следующую экспедицию на раскопках пока еще малоизученной цивилизации шив. Там, где академические генералы от истории еще не успели протоптать траншеи штампованных теорий, есть шанс наткнуться на что-нибудь не замусоленное, интересное. Разгадать мысли давно ушедших в иной мир разумных существ, их желания и привычки, наметить себе пути дальнейших поисков. Это потом приедут маститые, вобьют железобетонные сваи пыльных гипотез и начнут всем промывать мозги. После этого поневоле и сам начинаешь думать, как робот, и теряешь способность понимать очевидные вещи.

— А вы тут все с компьютером играете, сэр Платон?

— Играю, — усмехнулся Атлантида. Давно ли Вайт сам купил компакт-игрушку, чтобы в кабинке сидеть не скучно было? Однако первое, что он сделал, отбелив свой зад, так это спустил несчастный компьютер в мусоропровод. — Так вы видели этот катер, сэр Теплер?

— Видел, — кивнул толстяк. — Мне его из окна космопорта пальцем показали.

— И все?

— А что еще? — пожал плечами Вайт. — Техосмотр он прошел, исправен. Регистрация на собственность оформлена правильно, налоговых задолженностей и лицензионных начетов нет, судебные и гражданские иски отсутствуют. Что еще?

— Уровень заряда батарей, заправка реактора, привязка координат, часы налета после осмотра?

— Чего я в этом понимаю? — пожал плечами Вайт. — Раз инспекцию прошел, значит, все в порядке.

— Да какая разница инспекторам, заправлен он топливом или нет? Их дело износ корпуса установить, бортпилота протестировать, циклы регенерации погонять. А после — хоть на лом режьте.

— А я, собственно, именно для этого вас с собой и брал, сэр Платон, — мило улыбнулся миллионер. — Разбираться с техникой — ваши проблемы.

— Мое дело—пилотирование и оценка находок, — вяло возразил археолог, внутренне понимая правоту напарника. Согласно писаным и неписаным законам космоса пилот, поднявший судно в пространство, отвечает за все. — Ладно, давайте пообедаем, сэр, и поедем, осмотрим ваше приобретение.

Космопорт Хоена выглядел слегка запустевшим даже по сравнению с холлом гостиницы. Означать это могло только то, что в городе есть еще как минимум один порт, в который прибывают гости на пассажирских кораблях. А еще более вероятно, что есть и третий космический порт — грузовой. Здесь, на удалении трехсот километров от центра, базировались, взлетали и садились только частные и малотоннажные суда. Получалось, в столице три космодрома. Солидно для одного города.

— Вон он, — указал миллионер из окна здания.

Атлантида остановился и пригляделся к небольшому — от силы полторы сотни в длину и полсотни в диаметре — космическому кораблю. Выглядел катер донельзя потасканным, но это ничего не значило. Любой орбитальный корабль после пяти-шести посадок выглядит так, словно его кошки драли. Ничего не поделаешь, космический катер — не глиссер, эмалью вмятины не закрасишь. Некоторые владельцы клеют на носовую часть дополнительные термостойкие панели. Выглядят такие суда еще страшнее обычных, но при сложных посадках они заметно безопаснее.